>>5077737

> Вторая вытекает из первой

Нет.
Религия - это вера. Вера - это вероятность. Вероятность - это округление отсутствия данных и вычислительных мощностей.

Философия - это наука о векторном преображении растровых данных о причинно-следственных связях. Вкаченность философа напрямую зависит от двух факторов: дальности прорисовки векторного узора и от детализированности рисунка.

>>5078238
Читай выше. Концепция Бога исходит от умения человека видеть далеко, а концепция бессмертия от умения видеть детализированность концепции себя. Любая из предложенных концепций будет зависеть напрямую от точности исходных данных и возможности дальности вычисления. Что тебе делать зависит от твоей осведомленности и способностей. Но треугольную модель разницы между lowtoer'ами и hightier'ами никто не отменял. Небыдла всегда меньше чем быдла. Но и быдло тоже эволюционирует. А эволюция она не от простого к сложному, а от менее адаптивного к более адаптивному.

> Удовольствия человека конечны и склонны к инфляции ещё сильнее, чем валюта в государстве. Это означает, что гедонизм в античном смысле может вести к скупой, аскетичной жизни со смакованием маленьких удовольствий и с отказом от больших.

Теория не верна, так как большинству не предлагают выбора, они принудительно ведут аскетичный образ жизни. Лишь в условиях выбора такой концепт будет рабочим.

> Вполне возможно, что люди живут именно по их наследию, не подозревая об этом.

Вообще давно не секрет, что античность до сих пор влияет на концепцию человечества. Но опять же, большинству людей выбора никто не предоставляет.

Вот если ты появился человек, который бы научил людей аскетизму: бросить работу, уйти в лес, жить только тем, что дает природа и не зависеть от системы, тогда все это имело бы силу. Взять, например, Тибет. Концепция буддизма очень хороша, но сами Тибетцы по нему не живут. Трубуддист должен быть аскетом, т. е. в от момент, как пришли китайцы, тибетцы должны были бросить все и уйти в другое место, так как желания и собственность противоречат идеям будды. Но привязанность к территории заставляет их сегодня страдать.

>>5072592
Как-то я с боку начал. Сейчас будет кусок истории от местных жрецов и Омск. Представьте что вы на уроке православной культуры. В последующих уменьшу.

Черная церковь учит нас многому, и именно она знала ответы на все вопросы до появления всяких напыщеных вольных философов и естествоиспытателей. Человечество давно обжило все страны и земли, но родина наша далеко от сюда. Она за всеми морями и океанами, и одновременно - на стыке всех их, включая внутренние моря и соленые озера. Она там, где никогда не светит солнце - ведь там его огненные лапы не могли прикоснуться к нам. Она - это безымянные утесы посреди бесконечной бури времен и мест, в самом оке шторма, где нет ни единого движения. Стрелы изменчивости, запускаемые светилами в вечность, просто не досягают ее. Там каждый сам способен решать, каким будет его бесконечное сегодня, не пересекаясь с целями других. Говорят, трижды застав солнечное затмение, моряк с чистой от колебаний душей может поймать ветер ведущий его в Тихие Омуты,не бейте, не смог придумать более подходящее название для места абсолютной безвременности и статичности при взгляде со стороны где он найдет свой покой.
Тем не менее, наши дикие предки шли, однажды очарованые светом прямо на костер вечных страданий. Неизвестно, как началась первая ересь, и кто был их лидером, но однажды люди увидели солнце. Оно стало извечным маяком для всех людей на протяжении новой вечности - но человек стал разделен и смертен, и сотни тысяч раз сродные частицы повторяли единый путь. Хоть мир и имел теперь “сегодня” и “завтра” человек не мог сравнить чужой опыт, ведь люди были подобны пещинкам, - сколько не соберай, не мочи - камень не слепишь. Тогда, по прошествию долгих ночей родился первый дух, еще безымянный и безликий. Он вещал из множества тел в множестве мест и даже времен: не одна вечность ушла у него на эту работу. В конце концов, он решил совершить странный поступок - не сумев обучить людей, он убил себя и отдал каждому из них. Лишь одно племя отказалось от его плоти и имя, что дали им, предано забвению, а сами они имен не носили.
Обретя имена люди стали разделять и создавать души, поколение за поколением порождая новых духов, наделенных именами и от того вечных: духа гостеприимного леса, щедрого поля, милосердных духов моря и неба. Таким духам они поклонялись, но у них не было человеческих лиц и было множество имен, то были странные, монструозные и капризные духи старцев из былых эпох, далеких от живых людей и близкие к временам, когда каждый был зверем.
Но однажды человек, именуемый Масхаром, что был учеником шамана, взглянув в небеса, увидел далекие просторы множества миров. Он опустился в глубь вод и во тьме осознал свою слепоту по отношению к миру. Он понял, что следует искать себе наставника среди существ, бывших здесь до человека. То был первый пророк, направляющий ищущих, и он изрек:
Будут боги, и они будут едины в лицах и именах, и им подобны будем мы. Бейте же глупцов, верящих лжецам без имен и лиц!
И пришел второй пророк, человек без веры во что-либо с именем Эрмадманем, живущий одним днем. Он был великим героем, побеждавшим любого человека, но однажды болотный гад отравил его и съел его тело. Когда он осознал, что смерть его уже настала, он впал в ужас, ведь он пал от клыков зверя, как обычная лань! Тогда перед ним во тьме чрева чудища явилась луна. Она сияла как никогда, и Эрмадманем, не веря своим глазам потянул свои руки к ней и ухватившись за холодный молодой месяц, вырвал его. Кровь залила чрево зверя, а крики извне заглушали боль героя. Тогда он стал кромсать тварь что есть силы и заново появился на свет с окрашеным кровью и внутреностями клинком. И он изрек:
Отчаяние загнаного зверя может подарить ему как спасение так и гибель. Отчаяние лани имеет лишь один дар. Верьте в спасение, и возможно, вы его получите.
И был третий пророк, чье дело состояло в захоронении умерших и убиение живых. У него было имя, даное ему людьми из других земель, не родных ему - Куасет. И однажды он изрек это:
Предки заслуживают сна без пробуждения. Потоки заслуживают единения с древностью. Древность заслуживает разрушения.
Куасет, который не имел имени от рождения и был везде чужестранцем не оставил после себя культов или догматов, но его жизнь была столь черной и кровавой, что люди сами создали их за него.
И тогда три культа вознесли свои молитвы в пустоту и из нее вышли фигуры. Новорожденные боги, которые, тем не менее, ждали людей задолго до выхода из Безременья. Луна, как отражение потерянного дома, что всегда утешит страждущего - Четырехликая дева Хейган. Тень вдали от костра, предстающая то зверем, то мором, то клинком в крови - не отец, но тот, кто всегда укажет путь - только пройди по нему - гора из плоти, камня и стали, Охотник, Дикарь, Копье-в-Крови Нелерс. Молотобоец Гфален, разбивающий могилы. Око, лишенное других имен. Все они были эхом от беззвучного имени первого духа.
Так люди вышли из пустоты и нашли себе поводырей, чтобы не потеряться в хаосе. Но куда они их приведут?
Но что было с человечеством, перешагнувшим порог дикарства? Была Золотая эпоха. И была она не только на землях молодой Церкви, но и повсеместно. Вместе с этими богами, и множеством других по всему миру вышел еще один, тот, о ком никто не молил. Говорят, безымянные твари из начала времен призвали его. Он появился внезапно, как и народ, до того никем не веданый. Златокожие и высокие, они были сильнейшими из людей. Их разум был необычайно быстр, а дух неукротим. Весь мир был изучен и объединен ими за три века, а позже - разделен на девять империй. Как мы были детьми и одновременно родителями Лунной Девы, так и они были созданиями и создателями Отца, что имени не носил. Боги, только явившись нам, исчезли, а еретики Занкуры утверждают что все они были убиты огнем солнечного Отца. Его народ создал множество чудесных вещей, обучились неизвестным наукам и достигли совершенства во многом - но не во всем и их терзала жажда. Вскоре оказалось, что управлять столь огромными государствами просто невозможно из-за недостатка обученных правителей, хотя каждый из детей Отца был аристократом и имел надел. Им пришлось поделиться властью с побежденными, и вскоре целые континенты, ныне утерянные, вернулись под власть вассалов-людей, а поработители стали жить в своих столицах, закрыв проход “смертным”. Надо сказать, и сами они имели с нами общего предка, но признавать этого не хотели. А потом был год боли и век свободы. Горы извергли кровь старых богов, и не было места, где можно было укрыться от яда в небесах и реках, кроме как в высоких башнях и подземных палатах повелителей. Но не имея ресурсов в достатке они стали думать о том, как развернуть земную твердь, дабы успокоить огонь в глубинах. И произошло то, чего никто не ожидал: пути, по которым так быстро ходили завоеватели, способные в мгновение ока перемещаться из одной точки пространства в другую, обходя все препятствия, исчезли. Оказавшись в изоляции от основной инфраструктуры золотолицые попали в ловушку, которую сами построили. Незадолго до конца года в островном гегемоне империи Вихря случилась эпидемия и все население города вымерло. Люди, также разделенные, стали охотится на своих бывших владык. И хотя из-за извержений и огня большая часть знаний было утеряно, а мир снова оказался расколот, люди создали свои государства. Насколько нам сейчас известно, сохранились две империи - Лодарская, ранее известная как империя Розы, что стала объединением множества человеческих держав и чей император хоть и происходит из прочного рода, ныне не отличим от человека и смертен, десятки раз его предки разбавили кровь со своими бывшими рабами - и хотя в ней и правят люди и именно здесь была создана Церковь в ее нынешнем виде - у трона всегда стоят солнцеликие воины; и далекая разделенная империя Опала-меж-Корней, чей император считается богом, перерождающимся в своих наследниках (о Отце они забыли еще до падения) и не выходит из тайного города в окружении древних машин и безумных слуг. Он “слуга” своего народа, и как утверждают эти глупцы, их спаситель, единственный кто поддерживает мир в равновесии. Ежегодно в город-дворец заходят тысячи, но никто не возвращается. Военная политика империи давно стала простым грабежем бывших владений.
Надо будет все отредактировать и переписать.

Я давно хотел написать, но треды были неактивны. Я писал в файл, дату создания показывает 30 января 2017 года. Вот, что в этом файле.
Я уже рассказывал про свою сестрёнку.
Я обдумывал события, и подумал, что изначально была инициатива с её стороны, когда ей было примерно 11-12 лет, и в столь раннем возрасте это могло быть любопытством или игрой. Позже я, решив подыгрывать, и, возможно, соблазнившись фантазиями, проявлял инициативу в гораздо большей степени. Время от времени сестрёнка могла выкинуть что-нибудь, и опять-таки её действия были значительно менее интенсивными, чем мои, и могли быть вызваны любопытством, может быть, смешанным с попыткой имитировать увиденное ей где-либо, или стремлением к эмоциональному теплу. Она могла, например, задрать футболку, оголив животик, или обняв припасть ко мне. Иногда сестрёнка недовольно отстранялась от меня, избегала моих прикосновений. Я толковал это как временное недовольство какой-либо невыясненной частностью, поскольку потом, может быть в другой день, она снова обнимала, прижималась. Я толковал эти эпизоды в ключе сексуального влечения, тем более при наличии у меня самого именно этого яркого стимула я склонен был видеть ситуацию однобоко и продолжать думать именно так, как думал.
Потом, строя цепочку событий, я расширил взгляд на них. Например, я вспомнил, что когда я прикасался к сестрёнке под маечкой, то она переставала что-либо делать. Я с болью предположил, что ситуация была трудной для её восприятия, и она отстранившись ждала, когда это закончится. Я не раз плакал, думая об этом, жалея сестрёнку. Также несколько раз в наших разговорах проскакивало слово "педофил", без привязки к нашим отношениям, но вначале оно было произносимо сестрёнкой с тревогой. Может быть, это приведёт её к чувству неблагополучия. Я не люблю портить дела, так же не хотел бы портить её жизнь. Мне нужно поговорить с сестрёнкой, прояснить и согреть её дни. Как бы мне поступить лучше?
На всякий случай я стал совершать объятия и прикосновения лишь после неё.

Недавно я был в доме родственников. Сестрёнка после купания была одета в халат, и если не ошибаюсь, то после моего появления под ним появились брюки. Было ли это выражением её тревоги в отношениях со мной? Когда я говорил с ней будучи напротив неё на расстоянии руки, то она спохватившись плотнее запахнула халат над грудью. Я машинально отвернул голову и отвёл глаза, как обычно, когда есть риск соблазнения (например я так делаю, когда показывают голую женщину по телевизору). Только мне показалось, что сестрёнка не встревожилась, а слегка повернув голову немного искосо посмотрела, и губы её выдали улыбку.
После мы находились в комнате наедине. Я сидел на стуле у двери, она отошла в противоположный окну дальний конец комнаты, взяла в руки толстовку и стоя спиной ко мне, будучи прикрыта халатом стала надевать толстовку; при этом халат немного опустился, оголив плечики. Её действия не были очевидны, и я негромко спросил: "Ты раздеваешься?" – и в моём голосе отразилось естественное недоумение. "Не смотри сюда" – сказала она, "Я посмотрел и понял, что не нужно" – подтвердил я. Я наклонился, отвернул голову и закрыл лицо рукой; поняв, что это не обязательно, просто сидел, отвернув голову и смотря в противоположную сторону. Боковым зрением я увидел оголённую спину сестрёнки. Когда она закончила, халат соскользнул на пол и лежал у её ног. Эта деталь выглядела картинно.
Ещё когда я сидел на стуле, сестрёнка стояла рядом и обнимая припадала к моим плечам или груди носиком, как она обычно делает. Я дотянулся и пододвинул стул на колёсиках, нажал рычажок, и сиденье поднялось чуть выше уровня сиденья моего стула. Сестрёнка села, приблизила стулья, протянула ножки в пространство между моих ног, движением своих ног раздвинула мои, и поставила стопы на моё сиденье между моих ног. Не знаю, что это, но когда я вспоминаю, у меня встаёт.
Мы разговаривали, сестрёнка стала не к месту распаляться на тему "люди не обращают на меня внимания, не хотят дружить, а у других легко получается сближаться", я опешил, поскольку не ожидал повышенного тона. Я не справляясь придать речи уверенный тон выразил недовольство, и мы разошлись по разным комнатам. У меня с собой была книга, которую я расчитывал почитать, этим я и занялся. В итоге позже я ей высказал касательно её неподобающего неуважительного поведения, попрощался с родственниками и пошёл домой.
У меня не было желания продолжать близкое общение с сестрёнкой из-за проявленного ей неуважения. Но ведь я хотел наладить обстановку, чтобы она не тревожилась по поводу подоплёки наших отношений. Теперь одно не вяжется с другим.

И насчёт поведения сестрёнки. Я воображаю возбуждающие ситуации, или сестрёнка что-то делает? Может быть, она хочет отметить моё возбуждение и этим достичь удовлетворения? Или она соблазняет меня, провоцируя на действия, так что я могу задумываться о получении её писечки? Товарищ майор, я имею в виду тогда, когда это будет законно.
Я не мог писать вам истории, когда подрочил – получается, касательно сестрёнки я только хочу пользоваться её писечкой? И в то же время я не хочу бросить её при вероятном возникновении у неё тяжёлых переживаний из-за сексуальной подоплёки наших отношений. Я сколько-нибудь забочусь о сестрёнке или только о том, чтобы хорошо поступать?

События 08.10 (Вчера – имеется в виду именно этот день, так как писал на день позже)
Вчера пришёл в дом родственников, встретила бабушка.
Она ввела меня в дом, стала расспрашивать о моих делах, моих занятиях и о доме.
Поначалу я подумал, что моей сестрёнки нет дома, но потом заметил, что она просто тихо оставалась в своей комнате. Я поздоровался с ней, она ответила приветствием.
Бабушка пригласила к столу на угощение. Когда я собирался расположиться на кухне, вошла сестричка. Она попросила меня побыть вместе с ней, на что бабушка ответила, что мне предложено угощение.
Закончив трапезу, совершив необходимые действия, помыв посуду и протерев стол, я тепло поблагодарил бабушку за угощение. Она пригласила меня на обед на следующий день.
Глаза сейчас на мокром месте от умиления. Как же я люблю её. Сейчас бабушка старшая из всех нас и в преклонном возрасте. Драгоценно время, какое удаётся с ней проводить.
Я направился к комнате сестры. Я постучал, и сестра сказала войти.
Она лежала на кровати, возясь с телефоном. Штанины её шорт были приподняты так, будто бы это были трусики. Так не могло получится само собой.
Сестрёнка стала как обычно рассказывать впечатления о других людях.
Уже больше года она рассказывает о школьнике, семья которого живёт ноподалёку. Любые мелочи, какие ей удаётся узнать о его окружении или незначительных событиях жизни. Я как обычно отвечаю, вяло подыгрывая.
Рассказы о юношах не радуют меня. Справедливо сказать, что сестрёнка пока явно обнаруживала интерес лишь к одному. Я не приемлю его как компанию для сестры, потому что культивируемая нами брачная этническая эндогамия не допускает в круг чужаков.
Мы с сестрой двоюродные – одна семья, поэтому в мире, где мы живём, важно быть вместе. Я пришёл в нежное настроение. Сестрёнка свернувшись и обнимая подушку лежала на кровати, я чуть подальше лежал на кровати головой и грудью, а коленками стоял на полу. Я протянул ладошку сестрёнке, мы стали держаться за руки.
Как же мило пребывать в нежной меланхолии, будучи наедине с сестрёнкой. In solitude, where we are least alone – Одиночество на двоих – перевод этой фразы из сискон аниме вмещает долю смысла.
Потом сестрёнка стала ужинать прямо в своей комнате из принесённой тарелки. Я сидел на стуле, выпятив развилку ног и расставив ноги, провоцируя сестру устроиться у меня на коленках. Она обнимала меня и припадала к груди, вдыхая запах. Я обнимал её в ответ, отчего вариант сесть на коленки становился более явным. Она повернулась и забралась на меня боком, по очереди положив ножки. Теперь мы сидели в объятиях друг друга.
Я напросился на эту ласку, но это уже не было так классно, потому что соприкосновение вблизи паха переводило настроение в иное русло. Сказал сестрёнке, косноязычно получилось: "Когда мы соприкасаемся там, это меняет настроение. Ну, ты понимаешь. Это возбуждает." – "Ыхым"
Я решился на этот переход настроения, так что проявлял инициативу в прикосновениях.
Я ещё пораньше заметил, что из под футболки сестрички выпирают чашечки лифчика. Если обычно она носит мягкий и обтягивающий, то этот имел чашечки больше и был твёрже. Я спросил её, почему так выпирает, на что она ответила, что у неё такие большие груди. "У меня такие, большие. Выросли. Ну, я же расту, и они тоже выросли." "У меня больше, чем у других девочек." "Такие большие, как у коровы." О-ох, сисконщики, что же с шишкой, да, когда вы представляете себе эту ситуацию и слова?
Я стал через маечку ощупывать грудь сестры, чтобы убедиться, что дело в большем размере лифчика. Потом я задрал её футболку. Это ей не понравилось. "Что ты делаешь?" – сказала она – "Не делай так. Это обидно. Это очень обидно." "Как стриптизёрша" – эти слова она произнесла сдавленно через силу. "У тебя что, на время разум отключился?" Мне жаль о том, что случилось, что ей обидно; мне жаль, что написанные слова могут раззадорить грубые фантазии, и что всё оказалось так обставлено, как в хентае: совершаемые под невинным предлогом действия (проверить лифчик) приводят к ситуации за гранью (задрал футболку). "Прости, пожалуйста" – сказал я, – "Я не буду так делать. Извини, что сделал то, что для тебя обидно." "Нет, не отключился. Иногда я делаю, чего не хочу, от возбуждения. Но сейчас я просто хотел проверить, что они не такие выпуклые. Это размер лифчика и твёрдые чашечки." "Хорошо, что ты скромная и воспитанная, что стесняешься и тебе не нравится."
После мы продолжили няшиться, я постоянно напоминал сестрёнке продолжать ужинать, так что она просто набила рот несколькими ложками каши и жевала, отставив тарелку.
Стемнело, время стало поздним, и мне нужно было идти домой. Сестричка хотела, чтобы мы ещё побыли вместе, я сказал, что приду на следующий день по приглашению бабушки.
Сестричка направилась за мной в прихожую. Там она продолжила меня обнимать. Мы стояли перед зеркалом, и я сказал, что классно обнимаясь видеть её и спереди и сзади. Она стала обнимать меня, смотрясь в зеркало и как бы позируя перед ним. Я тоже решил покрасоваться и встал в героическую позу с расставленными ногами.
Мы с сестрёнкой попрощались, я обратился в общую комнату к бабушке и вернувшейся с работы тёте – маме сестры, чтобы попрощаться. Они ответили прощанием, сказали передать привет домашним.
Я вышел в подъезд, спустился, и направился домой.

То, чем мы занимаемся с сестрёнкой, нельзя делать вне брака. Ну пусть это будет оправдано тем, что мы близкие родственники. Но тогда плохо, что я делаю с сестрой такие вещи, скрывая от родственников.
К тому же говорят, будто братьям и сёстрам нельзя таким заниматься. Наверняка, в этом есть смысл.
Лучше всего, как мне кажется, не портить сестрёнку, нарушая и сдвигая её границы допустимого. Мне самому также для развития стойкости полезно было бы отказаться от возбуждения. От впивающихся поцелуев, от сжимания груди и попки, шлепков по ней. От соприкосновения там. Просто милота: держаться за руки, смотреть в глаза, обниматься, вдыхать запах, ну, может быть, легонько целовать в макушку или лобик. Это, конечно, было бы переходом границ, но можно было бы оправдываться.
Ну, глупая моя часть хотела бы целоваться с сестрой, трогать её, соединиться и двигаться, но глупо повиноваться этому сигналу и так действовать в данной мне жизни.

08.11
Я по приглашению бабушки пришёл в её дом. Напомню, тут живут она, её дочь – моя тётя, и сестрёнка – дочь тёти.
Бабушка поинтересовалась делами нашей семьи и моими. Потом пригласила к столу. Вообще-то, она хотела поручить мне сходить куда-то, чтобы я помогал в делах, но я пришёл позже, чем она расчитывала, и она уже сделала дело сама.
Тут же я встретился с сестрёнкой. Она со своей матерью отправлялась в торговый комплекс. Ох, теперь мне не провести с ней время, либо же надо дожидаться.
Всё же для меня нашлось задание от бабушки. Я кое-куда сходил по её поручению и кое-чего купил.
Я решил дождаться сестрёнку и остался в доме бабушки. Бабушка занималась на кухне, я же вошёл в комнату сестрёнки. Дверца шкафа, как часто бывает, была отодвинута, так что были видны ящики с вещами. Я знаю, что так нельзя делать, но. Я выдвинул ящик и вытащил предмет одежды, немного поразглядывал его. Тут же я мог проверить и лифчик. Так и есть: две полки. В одной из полок большие лифчики с жёсткими чашечками, принадлежащие, по-видимому, тёте, а в другой – небольшие обтягивающие лифчики сестрёнки. Среди них нет того большого. Я не копался, посмотрел как мог, но вроде бы его вообще не было. Хотя по моим ощущениям он соответствовал лифчикам из первой полки. Выходит, она надевала лифчик матери.
Кое-как я дождался сестрёнку, она предложила побыть вместе в её комнате. Мы стали ласкаться стоя и сидя и лёжа на полу. Потом мы перешли на кровать.
Я руководил действиями, и она лежала на животе, раздвинув ноги и приподняв попку, чтобы можно было прижаться там. Я лёг сверху и спросил разрешения двигаться. "Да" – сказала сестрёнка. Я переспрашивал удобно ли ей, не стыдно ли. "Раньше ведь тебе не нравилось" – сказал я, она ответила, что теперь ей нравится.
Не сказал бы, что это было так приятно, как вы могли бы себе представить. Я не чувствовал большого возбуждения и двигался только потому, что как мне казалось, этого хотела сестрёнка.
Я спустился и просто сел около кровати на колени, прислонившись лбом, и взял сестру за руку. Я положил голову рядом с её головой, мы соприкасались. Так мы с сестрёнкой сидели (она лежала) недолго. Я сказал, что нам так хорошо вместе, тепло и поддержка, уютно, и иногда возникает возбуждение от того, что она такая красивая девочка и от наших прикосновений. Что мне кажется, она по-настоящему любила меня в более раннее время, а я понял это по-своему, как будто она хотела этого. Как мне это было странно и отталкивало, потом я подумал, что можно и сделать, раз она хочет. Как меня захватили ощущения, и я мог делать не те вещи. (Смутившись, я едва ли мог найти хорошие слова. Скорее всего, мои слова были такими же неясными.) Что я люблю её. Что настроение возбуждения может сменять нежное настроение. Она потянула меня за руки, чтобы я снова оказался с ней на кровати.
Мы снова располагались друг на друге: она снизу на животе, раздвинув ноги и выпятив попку, я прижимался сверху. Я стал двигаться, но через некоторое время она остановила меня. Сказала, ей больно в спине, поскольку при движении она сжимается, а я двигался слишком резко.
Э-эй, неужто зря я пришёл к этим ласкам с сестрой? Я до сих пор не знаю, что чувствует сестрёнка. И я не верю ей в том, что не считаю своей, как если бы мы в одной стае, жизнь которой совпала с этим миром. Также я не думаю, что братьям и сёстрам можно таким заниматься. Если бы в нашем случае мы перевели это в нежность-заботу-поддержку, вот что бы было здорово.
А если бы одна стая, и так все наши семьи. И мне бы удалось занять почётное место в этом кругу. И там и сестрёнка тоже. Умильные мечты.
В тот день я засиделся допоздна, и нужно было возвращаться домой. Попрощавшись с родственниками, я отправился в родительский дом.

Чего мне действительно жалко, так что эта стори может подвигнуть братишек на нехорошие действия по отношению к сестричкам. Если бы мне не пришлось больше писать о ласках, а я бы получил по заслугам и у стори был поучительный смысл… Мне правда не охота, чтобы братишки обижали сестрёнок.
Намного лучше чистые отношения сестры и брата. Если няшиться или под пледиком, то сказать прямым текстом: либо сестричка согласится, и тогда вы перед дилеммой; либо она вправе отказаться, и вы совершенно заслуженно будете маркированы идиотом.